Экспедиции наших читателей Страницы Ольги Горбатовой
Речь пойдёт о самом исхоженном туристами меридиональном хребте Республики Алтай – Иолго. Начинаясь на севере почти от Горно-Алтайска, он разделяет притоки Катуни и Бии и тянется к югу на 90 километров до реки Сумульты. Хребет среднегорный, то есть в большей своей части поднимается выше границы леса, до высоты в 2615 метров (гора Альбаган). Вылазка на Иолго состоялась в конце июня – начале июля, и цели она имела не только прогулочные. Хотелось пролить свет на несколько тёмных пещерных вопросов, разведать тропы, по каким не приходилось ещё ходить, а заодно проверить, как нынче выглядят места, виденные последний раз много лет назад. А поскольку окрестности Каракольских озёр всем известны и популярны, поделиться наблюдениями с читателями будет небесполезно.
Высоты надо набрать шестьсот с лишним метров. Тропа столь набитая, что не заблудишься, в сторону можно уйти лишь в одном месте, где она пересекает в пологом месте приток. С грузом двигаемся медленно, с остановками, но всё равно за три с небольшим часа добираемся до первого небольшого озера. Ниже его есть места для вольных стоянок, дальше – территория арендатора, за палатку взимают 250 рублей в день. Всего Каракольских озёр семь, их комплекс имеет статус памятника природы Республики Алтай. Турбаза «Олимп» и стоянки расположены на третьем снизу озере, самом большом. Верхние – труднодоступны, лежат выше леса, в альпийских цирках, рядом со снежниками. Большое Каракольское озеро окружено кедрами с небольшим подлеском, в местах с подходом к воде оборудованы стоянки: костровища под навесами, рядом – столы и лавочки.
Цивилизации здесь нет Мусор убирают, дрова продают (можно и самому принести их из леса), так что стоять с палаткой довольно комфортно. О турбазе же – разговор особый. Турбаза на озере существует уже давно, цены на ней немалые, и по дороге сюда представлялось, что место это цивилизованное (аккуратные домики, дорожки – ну, как это на турбазах бывает). В действительности (хорошо это или плохо) цивилизация сюда ещё не проникла. Всё здесь выглядит, как посёлок беженцев после всемирной апокалипсической катастрофы. Большинство сооружений покрыто листами ржавого железа, чередующегося с полосами сотового поликарбоната, тем же материалом заделаны дыры в домах. Столовая кемпинга похожа на сарай, местами совсем без крыши. Внутри грязно, кормят дорого и плохо. На жалобы уравляющий вяло оправдывается: «Здесь у нас красота, единственный на Алтае кемпинг, который располагается так высоко. Доставка продуктов дорогая. Вот и цены высокие». Разочарованные туристы рассказали, что бронировали места заранее, оплатили. По приезду мест не оказалось, людей заселили девятеро в один домик. Сами видели, как постельное бельё сваливают в старую ванну на улице, а потом отправляют полоскаться в ручей, подвязывая на верёвках, чтобы не уплыло. Единственное, чем довольны туристы – это баня (1500 руб. в час). Но стоки от бани уходят в пятое озеро, как и стоки от туалетов. Озеро заиливается. Популярны здесь однодневные экскурсии, когда с утра туристы выезжают из Чемала, на машинах поднимаются до озёр, а затем по тропе (по долине Туры) спускаются до «поляны» и уезжают обратно. За день можно побродить по округе, подняться на Озёрный белок и посмотреть на все семь озёр сверху.
День второй На второй день путешествия мы вслед за идущей налегке толпой человек примерно из тридцати поднимаемся на перевал Багаташ (2040 м). По дороге проходим границу леса (на высоте 1800 м), большой снежник, заключительный каменистый подъём и оказываемся на пологом плато – водоразделе отрога хребта Иолго. Слева от нас – Озёрный белок и край озёрного кара, справа – долина Кубы (и её притока Муирты), впереди – группа скальных останцев, именуемая Замками Горных Духов. Об этом месте можно услышать массу легенд (одна из них даже варьирует историю перевала Дятлова), но все эти легенды придуманы гидами. Именно у Замков мы встречаем коллег: спелеологов из Новосибирска, возвращающихся с провала Воронка, в сифон которого они пытались нырять. От Замков поворачиваем налево, на пологий подъём к Аккаинскому перевалу. Вокруг альпийские луга из фиалок, купальницы, змееголовника. Справа видна крутая, испятнанная снежниками стена Чемало-Кубинского водораздела, из-за него выглядывают вершины далёкого Сумультинского хребта. С перевального плато спускаемся крутой тропкой на истоки Аккаи, проходим мимо озера и встаём лагерем. Отсюда начинается тропа на Айрыкский перевал. На самом деле тропы две. Чаще всего пользуются левой, наиболее очевидной; она круче, но и гораздо короче, следуя ею, проходишь мимо живописных Айрыкских озёр. Мы же собираемся воспользоваться правой, куда более пологой и длинной тропой, огибающей вершину Айрыка с юга. Она экономит в наборе высоты полторы сотни метров, но не это определяет наш выбор. В каком-то месте тропа проходит мимо карстовой воронки, которую собирается показать нам наш спутник.
День третий На тропу выходим утром третьего дня. Подъём не кажется крутым, вскоре переходит в траверс, зато открываются впечатляющие виды на ущелья и цирки Аккаинских верховьев. Обещанная воронка расположена в кедровом лесу на высоте 1780 метров. Склон довольно крутой, река далеко, и скрывающаяся под воронкой пещера может иметь глубину в сотни метров. Открытого входа, однако, нет. Намечающееся скальное устье возможного колодца завалено древесной трухой и землёй, проведённые на скорую руку раскопки немедленного результата не дают, следует вернуться сюда с инструментом для методичной работы. Двигаемся дальше, преодолевая пологий и очень длинный перевал в долину Айрыка. Троп по верховью Айрыка великое изобилие. Все они проложены в одном направлении и, как правило, рано или поздно сойдутся. Выбор следует делать лишь ближе к водоразделу Айрыка и Каракокши, здесь путь разделяется – левый лежит на пещеру (с отворотом к перевалу на Байоюк), правый – к горе Кара. Незадолго до развилки проходим место, где перед стрелкой главных айрыкских истоков стояла знаменитая большая изба. Летом в ней жили пастухи, зимой останавливались туристы-лыжники. Сейчас её руины зарастают травой. Путь наш – на Каракокшинскую пещеру, поэтому выходим на тропу, ведущую на водораздел левее, под самым склоном хребта. Справа же, под горой Кара, замечаем группу квадроциклистов. Одна из машин отделяется от группы и прямиком направляется к нам, прыгая по неровному заболоченному лугу. Нас просят объяснить, как проехать на Караколы. Пять или шесть четырёхколёсных машин и один мотоцикл уже больше недели пробираются по хребту, стартовав из Эдигана и пройдя гору Альбаган. Уму непостижимо, как они шли по горам без дороги и как собираются спускаться с Багаташа к озёрам. Однако в возможностях своих уверены (хоть и изрядно замучены), а взятого с собой бензина (литров по сто на машину) им должно хватить до Чемальского тракта. Водораздел Айрыка и Каракокши (это, собственно, и есть продолжение оси хребта Иолго) представляет собой широченное плато, полого загибающееся вниз к западу (на Катунь) и к востоку (на Бию). Переходим его к востоку и топаем под небольшой уклон, пока впереди и левее не показываются высокие известняковые скалы. Под ними-то и заложена нужная нам пещера. Каракокшинская пещера – самая большая из пещер алтайского среднегорья. При высоте входа 1660 метров над уровнем моря она имеет полукилометровую протяжённость и очень значительные объёмы. У неё четыре входа, два из которых открываются в огромные обвальные залы высотой до 20 метров, два других ведут в нижнюю гидросистему, по которой протекает ручей. Натёков здесь почти нет, лишь проработанные водой стены. Нас больше интересует провал Воронка, расположенный в четверти километра от пещеры вниз по ручью. Это огромная яма тридцати метров в диаметре и пятнадцати в глубину со скальной стеной, под которую уходит вода. Ручей, протекающий мимо пещеры, пропадает под землёй перед её верхним входом, оставляя сухое русло, огибающее Воронку и спускающееся далее к Каракокше. Его исчезнувшая вода появляется в борту провала, стекает по его склону полноводным потоком и уходит в дыру под скалой. Примерно так же выглядит вход в грандиозную Геофизическую пещеру в Алтайском районе, с той разницей, что там вход открыт, здесь же над ним стоит озерцо. Известна история горноалтайца Немцова, который ещё в 60-х годах добрался до Воронки в ноябре, когда воды не было, нашёл вход открытым и спустился на какую-то глубину, остановившись лишь перед глубоким колодцем. Побывавшие здесь раньше нас новосибирцы ныряли в понор, но обнаружили, что он забит глыбами. Мы же, оказавшись в Воронке, решили исследовать сухие горизонтальные ходы, открывающиеся в скале левее и выше понора. Они оказались паводковыми каналами со следами принесённого водой мусора. По одному из них удалось проползти целых 15 метров, но дальнейшее движение на грани проходимости было слишком опасным: в случае застревания никто не смог бы первопроходцу помочь. В канале чувствуется движение воздуха изнутри наружу, но шума воды не слышно.
День четвёртый На следующий день прошёл ливень, и мы стали свидетелями паводка. Подземная гидросистема не справилась с притоком воды, отчего наполнилось огибающее Воронку сухое русло, превратившееся в настоящую реку. Сильно прибавил и ручей, выходящий в борту Воронки. На дне поднялось озеро, вода пошла в исследованные накануне каналы. Вместе с тем заработал и ещё один понор, правее основного, ранее выглядевший обычной заваленной глыбами ямой. Возможно, разобрав его, удастся проникнуть в гипотетическую пещеру – это кажется более перспективным, чем расширять горизонтальный канал. На четвёртый день путешествия мы отправились разыскивать Анохинскую пещеру, находящуюся где-то поблизости, ниже по Каракокше. Один из нас бывал в ней, но настолько давно, что помнил место и дорогу к нему лишь приблизительно. Прямо от Воронки отходит тропа на восток, она ведёт нас над известняковыми скалами левого берега Каракокши (стоит уточнить, что Каракокша в истоке ещё не носит своего имени; данный её исток обозначен на карте как Сарыса, или, чуть ниже, как Карагу). Через два километра тропа выходит в широкий распадок и спускается к реке. За бродом, на правом берегу, начинается дорога в сторону перевала на Ложу и Уймень, но нам не надо туда. Не переходя реку, мы с трудом находим старую заросшую тропу левого берега и пробираемся по ней. Через километр видим слева от тропы потерянную Анохинскую пещеру – её вход зияет в основании скал не выше пяти-семи метров от уровня речки. План пещеры можно найти на сайте Новосибирских диггеров, там же указано, что она расположена в «25 км к востоку от Воронки». Понятно, что между двойкой и пятёркой потерялась запятая, но всё равно расстояние больше на полкилометра. Пещера горизонтальная, недалеко от входа её галерея на небольшом участке разделяется на два этажа. Длина – 65 метров, заканчивается узостью без движения воздуха. Много надписей, оставшихся от туристов, – с 1962 года по 2013-й.
День пятый На пятый день поворачиваем обратно, однако вернуться от Воронки мы намерены другим, нехоженым раньше путём. На водоразделе Айрыка и Каракокши поворачиваем направо, то есть к северу, и поднимаемся на невысокий перевал, попутно найдя на склоне ещё одну крупную воронку, забитую снегом. Перед перевалом видим слева замысловатые гранитные скалы, одна из них – классический «чёртов палец». За перевалом оказываемся на огромном заболоченном плато, обрывающиеся несколькими километрами севернее ущельем реки Байоюк. Вдоль тропы полно золотого корня. Спустя полчаса выходим на берег большого Байоюкского озера. В длину оно метров восемьсот, в ширину – с полкилометра. За ним поднимаются крутые, покрытые снежниками каровые стены массива горы Аккаи. Миновав большое озеро, мы открываем целую страну озёр поменьше. В плоских, разделённых невысокими грядами и заросших кедром и стлаником долинах к востоку от Аккаи этих озёр не менее двух десятков. Один из наших спутников говорит, что хотел бы ходить в этом месте неделю-другую, останавливаясь у каждого приглянувшегося озера. Несмотря на прилично набитую тропку, не находим ни одного человеческого следа и ни одной стоянки, видно, туристы здесь бывают нечасто. Мы встаём лагерем рядом с тропой на берегу немаленького водоёма, упирающегося в заснеженную скальную стену. Вода, как зеркало, – отражённые в её поверхности перевёрнутые скалы неотличимы от настоящих.
День шестой Продолжаем путь на шестой день подъёмом на северный отрог Аккаи, разделяющий два левых притока Каракокши – Байоюк и Угул. Перевал затяжной, переход через него пологий и длинный, с верхней точки открывается вид на северные аккаинские кары и Озёрный белок. Виден весь предстоящий сегодня путь, Каракольские озёра – впереди за горой. Спустившись на правый исток Угула, минуем большую стоянку. Значит, конный маршрут через Байоюкские озёра всё-таки существует, только группы там не задерживаются, уходя сразу к пещере. За слиянием правого и левого Угула тропы расходятся. Самая натоптанная поднимается по левому истоку к Аккаинскому перевалу. Меньшая тропа продолжает путь по Угулу вниз, и мы надеемся, что рано или поздно она пойдёт вверх на хребет. Отшагав по ней три километра, мы уже начали волноваться, но тропа в итоге не подвела: сначала перешла на левый берег, а вскоре начала крутой подъём на Иолго. Надвигалась гроза, и, выбравшись из леса на пологий верх, мы поспешили встать на ночлег у ручья – правого истока Кылая. От нашей стоянки начиналась трёхкилометровая тропа на озеро Венеры – так, кажется, называют его гиды, устраивающие туда однодневные радиальные походы с Караколов. Это озеро подпирает Озёрный белок с востока.
День седьмой На следующий, седьмой и последний день похода траверсируем все истоки Кылая и выходим на ось хребта в пяти километрах от турбазы «Олимп» и в восьми севернее Озёрного. Выходим на дорогу, идущую из Урлуаспака, что на Майме. По ней начинаем спуск в бассейн Катуни, а вскоре оказываемся на тракте, по которому завозят туристов с Элекмонара. Спускаясь этой дорогой до «поляны», успеваем оценить все ужасы такого автомобильного путешествия. Местами страшный уклон, как вдоль, так и поперёк пути. Колея постоянно переваливает через валуны, а там, где идёт по глине, достигает глубиной чуть ли не метра. На середине спуска начинают появляться машины с туристами, и мы наблюдаем все возможные виды транспорта: ГАЗ-66, УАЗ, мотоциклы, водители которых размышляют, не пора ли поворачивать обратно, и велосипеды, которые седоки тащат на себе в гору. Кроме того, мимо проходят конные группы, а над головой кружит самолёт с экскурсантами из Чемала. На «поляне» быстренько нанимаем модернизированный УАЗ, у которого, как выясняется, нет тормозов. «А зачем они? – удивляется молодой водитель, уверенно пользуясь ручником. – Всё равно колодки после бродов мокрые». Едем до Чемала, и сразу за Элекмонаром начинается сильнейший ливень, настоящая стена воды. Все дни нам везло с погодой: дождь если и был, то начинался ближе к вечеру, когда мы уже успевали встать. Но теперь катаклизм куда серьёзней и, главное, надолго. «Туристы на озёрах застрянут», – говорит водитель. Что ж, мы вовремя унесли ноги.
