 Покинув гостеприимный пионерлагерь на Тулате, мы двинулись вниз по реке и в селе с одноименным названием свернули на запад, вверх по притоку Тулаты, речке Вавилонке. На Вавилонке, а также на правом притоке – речке Верх-Седлихе – тоже были известны пещеры, но они были небольшие, и мы решили их пропустить. Нашей главной целью была Прямухинская пещера, тем более что путь нам показывала ее первооткрывательница Капитолина Петровна Черняева.
В 1951 году руководимый ею первый Карстовый отряд Западно-Сибирского геологического управления проводил изучение пещер бассейна реки Чарыш. Отряд состоял всего из четырех человек, у которых не было ни снаряжения, ни навыков для исследования сложных пещер.
Первые исследователи
На ручье Прямуха, левом притоке Яровки, впадающем справа в Иню, отряд обследовал три пещеры. Две из них были «ползунками» длиной по 40-50 метров. Третья, расположенная почти на вершине горы под приметной скалой, оказалась более просторной.
Исследователи прошли по ней несколько десятков метров по очень неровному полу с ямами и выступами и вышли в грот, где пол резко уходил вниз. Один из бывших с Капитолиной Петровной ребят, студентов Томского университета, выронил карманный электрический фонарик, он заскользил вниз по крутому каменному склону, но через какое-то время остановился.
Фонарик был редкой для тех лет вещью, к тому же необходимой. Поэтому парень решил его достать, полез вниз, цепляясь за небольшие скользкие выступы при слабом свете карбидных ламп, которыми сверху светили его спутники. Это был рискованный поступок, поскольку внизу мог быть обрыв, куда человек без страховки и навыков скалолазания мог свалиться. Тем не менее парень свой фонарик достал и благополучно вылез наверх.
Он сказал Капитолине Петровне, что скат ниже того места, где он нашел фонарик, действительно отвесно обрывается вниз на неизвестную глубину.
Этот нижний грот имел продолжения вдаль и влево вверх. Исследовать эти продолжения члены отряда не могли. Они ограничились тем, что сняли план верхней галереи.
  Второе посещение
Когда в Томске в 1965 году была создана спелеологическая секция, я и другие ее члены часто беседовали с Капитолиной Петровной о ее путешествиях по пещерам Алтая. Рассказ о пещере с неисследованным провалом нас заинтересовал больше всего. Но до Прямухинской пещеры добралась только пятая экспедиция секции, состоявшаяся в сентябре 1968 года. Ударным звеном экс¬педиции были Саша Чернов (Князь), Витя Леринман (Граф) и Миша Рутенберг. По возвращении их рассказы о подземных подвигах стали центром внимания на наших вечеринках за бутылочкой-другой болгарского вина.
За первым колодцем ребята встретили несколько других, многочисленные галереи с натеками и несколько калибров – узких мест, через которые было сложно пролезть.
Невысокий, худой и верт¬кий Граф пролезал относительно легко, но для довольно полных Князя и Миши это были сложные препятствия. Князь впоследствии долго с гордостью демонстрировал свои «боевые шрамы» на груди и спине, полученные при преодолении сквозь каменные тиски (для лучшего проскальзывания он раздевался до трусов).
Но описание пещеры, сделанное ребятами, было довольно туманным, а снятый план производил несколько странное впечатление. Поэтому новое исследование пещеры было необходимым.
Доехав до села Генералка, мы остановились у здания с гордой вывеской «Генеральская начальная школа» и расспросили о дальнейшей дороге. Цель была уже близка. Свернув через речку Яровку, мы поехали вверх по небольшому, дей¬ствительно прямому ручью, оставив позади скалу с заманчивым пещерным входом.
Скоро слева по ходу, на правом берегу ручья мы увидели на вершине горы еще одну эффектную скалу с чернеющей дырой. Капитолина Петровна подтвердила, что это и есть Прямухинская пещера. Поставив лагерь, мы стали готовить снаряжение для завтрашнего похода.
Тяжелый день
Новый день начался тяжело. Мы затянули с зав¬траком и начали подъем по крутому склону к пещере, когда солнце уже безжалостно палило. Рюкзаки, набитые снаряжением, тянули вниз, густые колючие заросли рвали одежду, «живые» камни выворачивали ноги. Иногда приходилось становиться на четвереньки. Любая попытка удержать равновесие, схватившись за куст, приводила к ссадинам и занозам. Вскарабкавшись на 170 метров вверх над ручьем, мы вошли под свод пещеры, где, тяжело отдуваясь, плюхнулись в тень. Здесь уже был Малыш, опередивший нас. Внизу на склоне слышались шаги Капитолины Петровны, которая пожелала непременно взглянуть на «свою» пещеру.
Спуск вниз
Подождав, пока на нас высохнут мокрые от пота рубашки, мы стали облачаться в комбинезоны и каски. Влево от входа уходила короткая сквозная галерея (Туннель), основной ход (Барьерный коридор) шел прямо. Назван он был так, потому что скальный выступ на полу делил его на два уровня. Местами этот выступ сильно мешал ходьбе, приходилось прибегать к помощи рук. Пол коридора шел вниз, но затем стал подниматься. Мы вылезли в небольшой грот (Первых). Именно здесь начинался спуск вниз, остановивший в 1951 году первый Карстовый отряд. Привязав к выступу веревку и лестницу, мы начали спускаться. Капитолина Петровна с Малышом предпочли вернуться в лагерь.
Спуск сначала шел под углом около 45 градусов, а затем с нависающего карниза резко обрывался в пустоту. Но дно грота было недалеко. Здесь, среди камней, мы увидели белеющие здесь и там кости. Пещера являлась ловушкой для неосторожных животных. Насколько мы могли судить, большинство останков принадлежало домашним козам, которые в здешних местах паслись сами по себе, без присмотра. Животные довольно часто забредают в пещеры в поисках укрытия от летнего зноя, но зачем им понадобилось лезть так далеко от входа (около 50 метров), не совсем понятно. В темноте бедные животные падали с карниза и даже если оставались живы, наверх выбраться уже не могли. А их хозяева, не досчитавшись поголовья, очевидно, грешили на волков. Впрочем среди камней мы нашли и нижнюю челюсть какого-то хищника – собаки или некрупного волка.
Грот Скелет
Стены грота Скелет были покрыты оранжевой пупырчатой корочкой натечного кальцита. Грот имел несколько ответвлений. Мы пролезли в одно из отверстий и оказались среди хаоса каменных глыб, на разной высоте заполнявших довольно большую полость с вертикальными стенками.
Глыбы были тоже покрыты натечной коркой, цементировавшей весь глыбовый навал, отверстия в котором представляли своего рода пространственный лабиринт. Мы полезли между глыб вверх и оказались на Балконе, высота которого примерно соответствовала точке, откуда мы начали спуск в грот Скелет.
Здесь нас поразили мощные отложения молочно-белого известкового туфа. Крутым потоком туф спускался из высокой наклонной трубы. Местами он был твердым, а местами в него на несколько сантиметров легко входил ледовый крюк – «морковка». У подножия этого замершего каскада была ямка с небольшой лужицей.
Вернувшись в грот Скелет, мы пролезли в довольно узкий лаз, который, очевидно, являлся первым из калибров, о которых рассказывали наши друзья. Он вывел в галерею с глыбовым полом. Влево в нем виднелось небольшое отверстие, вправо потолок повышался, а пол через несколько метров обрывался вниз. Полагая, что главное продолжение там, мы закрепили веревку с лестницей и спустились на 11 метров вниз.
Узкая, но высокая галерея заманчиво тянулась вдаль. Пройдя несколько метров, мы увидели, что стены и потолок почти смыкаются, оставляя небольшое отверстие. Вот он, знаменитый калибр, – подумали мы. Поочередно все попытались пролезть – не тут-то было! Пришлось снимать комбинезоны и свитера, а потом и нательное белье.
Продолжение
Сломанные во тьме кости
В предыдущих сообщениях на нашей странице уже рассказывалось о том, как в пещерах накапливаются кости. Прежде всего они – следы пищевой деятельности четвероногих хищников прошлого и настоящего (волков, пещерных гиен, пещерных львов, рысей).
Скопления костей мелких животных обычно являются остатками охот крупных хищных птиц (прежде всего – филинов). В пещерах, использовавшихся для стоянок людьми, накапливались и их кухонные остатки.
Звери, находящие в пещерах долговременное или сезонное убежище, нередко находят там и свою смерть. Примером могут быть сурки, роющие норы в грунте открытых гротов, или летучие мыши, использующие темные части пещер как зимнее и дневное укрытие.
Но многие животные погибают в пещерах случайно. Такая гибель животных возможна в пещерах двух типов.
Один из них – это пещеры с вертикальными входами (карстовые колодцы и шахты, провалы). Звери падают в них просто по неосторожности. Копытных может привлекать сочная растительность, которая часто маскирует отверстия (в местах пастбищ пастухи такие колодцы часто огораживают или закладывают из предосторожности). Хищников и животных, живущих в норах, могут привлекать пещерные запахи.
Кости на дне колодцев накапливаются в течение длительного времени. Даже если в колодец-ловушку за год упадет только одно животное, за столетие их уже будет 100.
Другой тип пещеры-ловушки – это обычная гротово-галерейная пещера, в темной части которой имеется обрыв или колодец. В таких пещерах от жары могут укрываться различные дикие и домашние копытные.
В некоторых случаях их могут привлекать лужицы воды, образованные капелью со свода, а также различные минеральные налеты на полу и стенах пещер, поедаемые животными (в Африке с этой целью в некоторые пещеры заходят даже слоны).
Свалиться в колодец в темноте зверям еще проще, чем на свету. Туда же падают и хищники – в процессе охоты или привлеченные запахом падали.
Звери, часто селящиеся в пещерах, – барсуки, лисы, иногда рыси – тоже могут падать в эти колодцы. Мелкие куньи хищники иногда забегают в пещеры с целью охоты на зимующих летучих мышей и также могут оказаться на дне колодцев, откуда им уже не выбраться (хотя они могут довольно неплохо лазать по скалам).
Наконец наибольшим любителем пещер является медведь, который нередко устраивает там свою берлогу. Из хищников он, пожалуй, наиболее часто попадается в пещерные ловушки обеих типов. Медвежьи кости, находимые в пещерах, могут быть и следствием смертельных драк между зверями за зимнюю квартиру. |
