 Удивительный мир профессора Куприянова
Сказки для взрослых и детей
Маша и Аквилегия
«Ах, как долго тянется осень, как долго нет долгожданного снега», – так думала Маша, глядя в окно на черную осеннюю землю и редкие снежинки, которые крутились среди растопыренных ветвей тополей.
Она нашла на книжной полке толстенную книгу с картинками различных растений и стала их рассматривать.
– Мяу..., мяу..., мяу..., – разговаривала кошка Манька и терлась о ноги Маши, от этого по ее шкуре пробегали голубые искорки.
– Нашла, нашла! – закричала Маша. – Вот он, самый красивый цветок, посмотри, какой красивый синий-синий цветок. Это самый красивый цветок, который я видела.
– Возможно, – промяукала кошка, – весьма возможно.
– Манечка, милая, – Маша гладила кошку по спине, отчего голубых искр становилось еще больше. – Сделай так, чтоб я очутилась там, где цветок.
«Хочу попасть туда, где не была никогда, несите меня, ветра, до завтрашнего утра», – прошептала Маша и очутилась совершенно в другом месте.
Она стояла на красно-бурой дорожке, а рядом располагалась клумба с увядающим цветком. Доли околоцветника, когда-то ярко синие, были покрыты серой пылью, ажурные листья поникли и жирно блестели, политые какой-то гадостью.
– Домой, – шептал цветок, – домой.
– Расскажи, где твой дом, и я постараюсь вырвать тебя из этого ужасного места, – Маше было очень жаль погибающий ярко-синий цветок.
– Я Аквилегия, мой дом далеко, моя родина – горы, – шептал цветок, впадая в беспамятство.
Маша больше ничего не успела услышать, поскольку ее схватила металлическая рука и подняла над землей.
– Чужеродный объект, чужеродный объект, – услышала она металлический голос, – подлежит уничтожению, подлежит удалению.
Маша оглянулась и увидела механического робота, который в одной конечности держал лопату, в другой веник, а третьей держал Машу.
– Отпусти немедленно, – Маша извивалась, стараясь освободиться. Но все было тщетно. Она попыталась найти кнопку на металлическом корпусе робота, но он был гладкий, без всяких кнопок и выключателей. – Я маме скажу, она тебя...
– Х–56, принеси объект к главному порталу, – раздалось из громкоговорителя, и уборщик покатился на резиновых гусеницах вдоль дорожек. Он подкатился к высоким стрельчатым блестящим воротам, которые тут же открылись. Маша увидела большой зал, посреди которого возвышался агрегат, собранный из трубок, шлангов, пучков проводов, среди которых мигали разноцветные индикаторы.
– О, великий Феррофаб, я принес чужеродный объект, – проскрипел робот. Он поставил Машу перед агрегатом, но крепко держал за ворот платья.
– Я не объект, я девочка Маша, – она хоть и испугалась этого Феррофаба, но пыталась сохранить храбрый вид и не расплакаться.
– Я вижу, что ты девочка, что ты прибыла с планеты Земля, и ты подлежишь дезинтеграции. Ответь на один вопрос, и мы тебя дезинтегрируем. Как ты попала на нашу планету Феррофабию? Открой тайну, открой тайну, открой тайну... – сигнальные лампочки враз замигали, и агрегат стал похож на новогоднюю елку с зажженными гирляндами.
– Шеф, вы перегорите, если будете так нервничать, – робот-уборщик выдернул главный штепсель из розетки, и лампочки стали гаснуть одна за другой.
В это время вкатился другой робот на колесиках с веселыми лампочками на круглом теле.
– Вот видите, молодая землянка, до чего вы довели великого Феррофаба, – проворковал круглый робот, – он такой у нас впечатлительный. Он обожает все самое прекрасное и собирает это прекрасное по всему космосу.
За болтовней он не забывал подливать масло в членистые суставы Феррофаба, подкручивать лампочки, заодно вернул главный штепсель в розетку.
– А действительно интересно, как вы попали на нашу планету, ведь звездолеты не приземлялись. Ну, сознайся, тебя телепортировали? А как? Сначала разобрали на молекулы, а потом собрали?
Маша ничего не могла ответить на эти вопросы, она пыталась освободиться от железной хватки робота-уборщика.
– Х–56, отпусти землянку и отправляйся убирать мусор, – раздалась команда.
Робот выпустил Машу и покатился на резиновых гусеницах.
– Так зачем ты прибыла на нашу славную планету Феррофабию? Ты шпионка?
– Я пришла забрать Аквилегию, он погибает, потому что вы его облили какой-то дрянью.
– Мы, дрянью?.. – круглый робот замигал всеми лампочками, и Маша испугалась, что и он сгорит. – Мы его поливаем самым лучшим, самым качественным машинным маслом. Все феррофабовцы отдали бы половину своих запчастей, чтоб так же купаться в масле.
– Как вы не понимаете? Ему нужна вода, иначе он погибнет.
– Вода? – Круглый робот казалось, вот-вот перегорит. – Она сказала «вода».
Главный Феррофаб забренчал трубками, и его лампочки стали наливаться малиновым цветом.
– Кто сказал вода? Как вода может попасть на нашу благословенную планету? – Завопил он, и на его крик собралось много разных роботов.
– Вода – это коррозия! – закричал Феррофаб.
– Коррозия, коррозия, – вторили ему роботы.
– Вода – это смерть, – продолжал Феррофаб.
– Смерть, смерть, – вторили ему роботы.
– Уничтожить врага! – и роботы стали окружать Машу.
– О, Великий Феррофаб, – между Машей и Феррофабом вкатился круглый робот, – мы всегда успеем дезинтегрировать этого шпиона, но мы никогда не узнаем, как она сюда попала. Предлагаю посадить ее в железную башню.
– В башню, в башню, – закричали роботы. Они подняли Машу и понесли по дорожке к черной железной башне.
Тяжелая дверь захлопнулась, и Маша наконец испугалась. Она хотела представить свою любимую и такую далекую комнату с аккуратным компьютером, в который не надо подливать масло, но ничего не происходило. Ее волшебство в железной башне не работало!
Маша заплакала, и ее слезы падали на черные металлические плиты.
– Нечего плакать, лучше помоги мне выпутаться из твоих волос, – услышала Маша негромкий голос, который раздавался возле правого уха.
– Ой! – сказала Маша, она потянулась к голове и на ладошку упало круглое семечко. – Вы кто?
– Камнеломка, и, пожалуйста, дайте мне немного воды, любой.
– А можно, я вас лизну, – и Маша слегка лизнуло семечко. Оно стало увеличиваться, кожура лопнула, появился росток, который в считанную минуту вырос в галантного кавалера.
– Разрешите представиться, мастер тайных дел царицы Цинхоны, назначен для обеспечения вашей безопасности. В чем проблема?
Маша указала на железную дверь.
Камнеломка подошел к закрытой двери, сунул свои зеленые руки-побеги в замочную скважину, в замке что-то хрустнуло, и дверь открылась.
Маша выскочила из железной комнаты и решила тотчас убираться с этой негостеприимной планеты. Но увидела печально поникший цветок Аквилегии и протянула ему руку.
– Тревога, тревога, тревога, Феррофабия подверглась нападению, – заверещал робот Х–56.
– У меня нет сил, оставь меня умирать здесь, – шептал Аквилегия.
К Маше, Камнеломке и Аквилегии со всех сторон спешили роботы, их количество увеличивалось. Еще мгновение – и длинные конечности робота Х–56 схватят Машу!
Маша закрыла глаза и стала представлять ромашковый луг с синими вкраплениями васильков. В это время робот Х–56 ухватил ее за платье.
Маша очутилась на лесной ромашковой поляне вместе с Аквилегией и без рукава на платье.
Камнеломка откланялся и исчез, сославшись на неотложные дела, а Маша стерла машинное масло с листьев Аквилегии. Ромашки улыбались на лугу и шептали: «Ах, какой красавчик!».
Только Аквилегии не становилось лучше, он на глазах увядал.
– Спасибо тебе, героическая девочка, что вырвала меня из царства ужасных феррофабов, но и здесь, на этом лугу я не смогу жить. Моя родина – вершина гор, где никогда не тают льды. Там, в заоблачной выси, бездонное холодное небо, прозрачная чистая вода, и я без этого погибну.
Маша представила синее небо, белые снега, черные скалы и синие венчики Аквилегий. Переход в новое место был незаметен.
Аквилегия стоял на лугу среди таких же синих цветов. Внешние доли околоцветника стали синими-синими, как бездонное синее небо, а внутренние доли – белыми-белыми, как только что выпавший снег.
Под ногами у Маши журчал ручеек, и Маша попробовала кристально чистую ледяную воду. Это был дом Аквилегии, и только здесь он мог жить и быть прекрасным. И никакие другие дома ему не нужны.
Было очень холодно, дул пронзительный ветер, Маша озябла и представила свою теплую, уютную комнату. Это был ее дом, ее мир, и она очень его любила.
А вы любите свой дом? |
