 Из пещер – в тайгу
После знакомства с глубочайшей пещерой Сибири, мы решили посетить и самую длинную. На тот период это была Баджейская пещера, протяженностью в 6 км. В нее мы и направились на майские праздники, которые были для нас «закрытием» учебно-пещерного сезона 1966-67 годов. Мы доехали до станции Камарчага, где сели в автобус. Вокруг расстилалась холмистая лесостепь с березовыми колками. Мы находились в бассейне правого притока Енисея, на реке Маны.
«УЧАЛКА МЕРТВЕЦА»
Пещера начиналась 20-метровым колодцем, который находился на совершенно ровной, безлесной поляне. Спусковую веревку крепили за вкопанные в грунт бревна. Такое устройство называется довольно зловеще – «учалка мертвеца». Входной колодец – единственный в пещере. Со дна его мы гуськом двинулись вглубь.
Стены необычно пестрели. Породы здесь своеобразны – это конгломераты, то есть сцементированные галечниковые отложения. Поскольку цемент конгломератов известковистый, в этих породах образовались многочисленные пещеры.
СОН В ПЕЩЕРЕ
Сначала мы залезали во все ответвления, но их было так много, что через какое-то время мы стали придерживаться магистрального хода, который не всегда было легко определить. По некоторым галереям можно было бы кататься на велосипедах.
При разветвлениях ходов часто возникали сомнения: куда идти? Приходилось долго разбираться, сопоставляя сеть ходов с их изображением на плане, который мы получили от красноярских спелеологов.
В одном из таких мест я присел отдохнуть на камень и … заснул. Просыпаюсь – мой фонарь отбрасывает пятно света; вокруг темнота и тишина. Все ушли, не заметив, что меня нет! Я вскочил, собираясь кинуться следом, но тут же остановился. Ведь я не знаю, куда идти! Сразу вспомнил соответствующее правило: если отстал в пещере от группы, и не знаешь, где она, оставайся на месте. Рано или поздно, тебя хватятся и кого-нибудь пришлют. Иначе можно уйти совсем в другую сторону и поиски затянутся.
Я сел обратно на камень, чутко прислушиваясь. Сначала я слышал только звуки падающих с потолка капель и писк летучих мышей. Но вот послышался отдаленный крик. Я двинулся в галерею, из которой он доносился и встретился с посланными за мной ребятами. Лабиринтовая пещера, хоть и простая, требует особого внимания.
 ПЕРВАЯ ПРАКТИКА
На каникулы была запланирована вторая Чарышская экспедиция, целью которой было завершение начатых в 1966 году исследований. Но я опять не мог ехать: полевая практика. Ачинский топогеодезический отряд прислал заявку на практиканта-географа, и было решено отправить меня. К моему разочарованию, меня послали в равнинные таежные места на границе Томской области и Красноярского края, где когда-то был проложен Обь-Енисейский канал. В советское время он был заброшен, но некоторые его сооружения, сделанные из лиственницы, сохранились.
Картографическая служба, которая ранее находилась в ведении министерства внутренних дел, сохраняла многие военизированные порядки. Заявления и докладные здесь назывались рапортами; на всех работников заводились «аттестаты» на вещевое, котловое и денежное «довольствие».
Ежедневно мы по рации должны были сообщать о своем здравии и о проделанной работе. Организовывать сеансы связи было хлопотно: приходилось поднимать антенну на макушки деревьев. Но после того, как мы пару раз пропустили сеанс, начальство пригрозило нам, что если мы и в дальнейшем будем отмалчиваться, за нами будет послана спасательная экспедиция, а все затраты за нее отнесут на наш счет.
Наказание рублем было обычным делом. Если начальник бригады допускал брак, за его исправление он платил из собственного кармана. Ему продолжало идти полевое довольствие, а всю зарплату вычитали в погашение убытков.
БРИГАДА
Наша бригада из четырех человек – техник-топограф, радист, конюх (разжалованный за провинности из шоферов) и я – должна была произвести топогеодезическое обследование территории, где планировались работы будущей экспедиции по составлению новой карты.
У нас были четыре верховые и три вьючные лошади, с которыми мы пробирались сквозь тайгу и болота по едва заметным тропам и без них. Лошадей часто вели под уздцы. Обычно начальник прокладывал трассу по компасу – иначе ориентироваться было невозможно.
Досаждали комары, но зато каждый вечер в котле булькала похлебка из тетеревов и глухарей.
Дни тянулись монотонно. Самым серьезным происшествием было нападение ос, которое рассеяло наш караван по лесу. От почти непрерывной ходьбы по болоту сапоги снашивались за 2-3 недели, и в каждую деревню с аэродромом, лежащую на нашей трассе, мы заказывали по рации новую порцию «кирзачей».
ГЛУХИЕ МЕСТА
В эти глухие таежные места завезти грузы можно было либо по воздуху, либо по воде, обычно в «большую» воду. По суше таежные поселки соединялись лишь конно-пешими тропами. Наиболее наезженные из них проходили через болота по бревенчатым гатям, остальные часто терялись в топях, проходы через которые найти было нелегко. Колесный гужевой транспорт ходил только в границах населенных пунктов. Вне их груз перевозили конными вьюками или волокушами. Тем не менее, почти в каждом поселке были аэродром, школа, неплохой магазин, библиотека с отличным выбором книг и клуб, где каждый вечер показывали кино.
НАСЕЛЕНИЕ
Население в прошлом было исключительно старообрядческим. Мы несколько раз встречали в тайге остатки брошенных поселков в несколько домов. В пустых покосившихся избах было немало принадлежностей старого быта, включая богослужебные старообрядческие книги, напечатанные в два цвета с деревянных досок.
Многие оставшиеся жители продолжали сохранять свои убеждения и обычаи, хотя и не афишировали их. Иконы в жилых помещениях уже никто не держал. Они помещались в специальных молельных пристройках.
Большинство мужчин не курили, хотя алкоголь сумел захватить многих приверженцев веры. Напиток, завозимый в местные магазины, был один – «спирт питьевой», 95%. При застольях его разводили водой. Альтернативой спирту была только медовуха.
МЕСТНОЕ НАСЕЛЕНИЕ
Район находился на северной границе возможного пчеловодства, но тайга была обильна медоносами. Основным был кипрей (иван-чай), с которого пчелы собирали прекрасный мед. Мед, кедровые орехи и пушнина были главными и почти единственными «экспортируемыми» товарами.
Лес валили только там, где хотя бы раз в год, в половодье, имелась возможность сплавить его до енисейских пристаней. Местами заготавливались лекарственные травы и лесохимическое сырье. Животноводство и огородничество было рассчитано только на местное потребление. На небольших, расчищенных в лесу участках, выращивали ячмень и овес, которые шли на подкормку лошадей.
Практически все мужчины были отличными охотниками. Женщины и подростки тоже хорошо знали тайгу.
Как-то мы встретили на тропе отца с дочерью лет 14, которые второй день добирались из деревни до своей деляны в кедраче – настало время бить шишку. Оба прекрасно держались в седле. У отца за спиной была двустволка, у дочери – «мелкашка». У обоих на ногах – любимая таежными жителями обувь – высокие кожаные ичиги на мягкой подошве. Смазанные березовым дегтем они отлично держат воду, в отличие от наших «кирзачей», и служат долго. Хотя такую обувь завозили в местное сельпо, эта была явно сшита своими руками, причем очень искусно, с красивой отделкой.
ПРИВЕТЛИВЫЕ СТАРООБРЯДЦЫ
Вопреки расхожим домыслам о враждебности старообрядцев к чужакам, нас везде встречали очень приветливо, даже в таежном скиту, на который мы набрели во время своих блужданий. Мы были приглашены в молельную комнату и познакомлены со службой. Нашему радисту, который чем-то понравился старейшине скита, был подарен пояс из змеиной кожи, на котором бисером были вышиты старославянские изречения. Проводники-староверы провели нас по своим заветным тропам. Но… они всегда садились есть в сторонке от нас.
Продолжение следует
УЗЕЛКИ НА ПАМЯТЬ
Умение быстро и надежно вязать узлы необходимо всем, кто работает с веревками. Система узлов была создана и отработана за века существования парусного флота. С тех пор выражение «завязано морским узлом» стало символизировать прочность и надежность.
Когда люди стали лазать по горам, многие из морских узлов вошли в практику альпинизма. Кроме того, альпинисты заимствовали ряд узлов из обихода пастухов, а некоторые изобрели сами. Спелеологи восприняли многое из опыта альпинизма.
ИХ ВИДЫ
Узлы, используемые в альпинизме и спелеологии, делятся на три основные группы: 1) узлы для привязывания конца веревки к чему-либо (включая тело человека); 2) узлы для связывания двух веревок; 3) специальные узлы.
Главным узлом для привязывания веревки и для создания страховочной обвязки или беседки, является булинь (он же – двойной или беседочный). Моряки говорили о нем: «Булинь – это король узлов и узел королей». С этого узла начинается обучение новичков искусству обращения с веревкой.
Существуют и другие виды узлов для привязывания и обвязок, но знания булиня вполне достаточно. В некоторых случаях для обвязок (беседок) используют узел, который называют «булинь на двойной веревке» или «двойной булинь». Это вносит путаницу в терминологию, так как слово «булинь» уже имеет значение «двойная веревка».
Классический булинь образует надежную не затягивающуюся петлю, но при переменной нагрузке он может «поползти». Для исключения такой опасности на свободном кончике веревки необходимо завязывать так называемый контрольный узелок. О контрольных узлах не надо забывать и при вязании любых других узлов.
  
|
