Колыванстрой - несохраненная строка в истории
Сергей ЕГИОЯ, учитель
Мало кому из жителей Алтайского края известно, что рядом со знаменитой Колыванью существовал в 30-60-е годы. прошлого века большой поселок шахтеров – Колыванстрой.
Потоки туристов в летние выходные дни в основном направляются в район Белого озера (рис. 1). Только немногие отправляются в район бывшего Колыванстроя.
Однако информация о Колыванстрое, имеющая, безусловно, историческое значение (и не только!), никогда не была полностью открытой и уже переходит в категорию легенд, как и многое иное из прошлого Горной Колывани.
Исчезнувший поселок
Многое из прошлого станет достоянием известных в этих местах легенд и преданий, связанных с Колыванью и Колыванстроем, но оно всегда будет также притягательной силой, материальным и духовным фактором в изучении и возрождении жизненных традиций в этом регионе, в сохранении культурного наследия.
Историческая справка
Колыванский рудник с его вольфрамовым горно-промышленным производством - градообразующим видом деятельности, имел стратегическое назначение, и рудничный рабочий поселок Колыванстрой вследствие этого носил особый статус.
Его возникновение в начале 30-х годов прошлого столетия, более чем через 200 лет после зарождения в этих местах горно-промышленного производства, дальнейшее развитие и существование напрямую было связано с Горной Колыванью не только в административно-правовом, но и промышленном, социальном и, конечно, в историческом отношении.
Только этим можно объяснить отдельные упоминания о Колыванстрое в некоторых недавних публикациях всего лишь как о строительном подразделении в инфраструктуре Колывани с явным занижением его роли и статуса.
Роль Колыванского рудника была градообразующей не только для Колыванстроя, но на определенном историческом этапе и для Колывани тоже. Определяющее значение в их развитии имели социально-экономические факторы и особый уклад жизни местного населения, основанный на неистощительном природопользовании (ресурсопользовании).
Колывань в XVIII века трудно закреплялась в отрогах Алтайских гор, в отдаленной и не совсем еще российской глубинке (много тому было причин), но все же закрепилась, прижилась, дала первую поросль далеко в округе - десятки других населенных пунктов своим возникновением и развитием обязаны Колывани.
Одним из таких поселений стал в последующем Колыванстрой в пяти километрах к югу от Колывани у подножия горной вершины Синюхи, как раз на том самом месте, у истоков речки Локтевка, где в начале XVIII века зародилось горнопромышленное (первоначально медеплавильное) производство на Алтае.
Мы отправляемся в Колыванстрой
...Я долго откладывал поездку в Колыванстрой то из-за погоды (лето второй год подряд выдалось холодным), то из-за травмы руки (плохо заживала), но тянуть дальше было некуда – лето заканчивалось. И вот, наконец, 21 августа (в один из редких теплых деньков) мы с Николаем Васильевичем Коноваловым (учитель физкультуры и ОБЖ Казанцевской школы) стоим на том месте, где еще в 60-е годы двадцатого века были улицы большого населенного пункта, по численности населения сопоставимого с небольшим городом.
Осматриваем месторасположение бывшего рабочего поселка. Селитебная территория, жилая и промышленная застройка Колыванстроя формировались в межгорной котловине, в границах водосборного бассейна реки Локтевки, перекрытой земляной плотиной.
Созданный таким образом пруд, река Локтевка и ее притоки (многочисленные ручьи) определили линии застройки рабочего поселка с численностью населения около десяти тысяч человек. Административные, торговые, складские здания окаймляли центральную площадь с высокой трибуной (типа Лобного места), где проводились крупные общественные мероприятия, велась торговля с участием жителей многих окрестных деревень.
С другой стороны к площади прилегали промышленные объекты: электростанция, механический и электротехнический цеха, автопредприятие и в небольшом отдалении - шахты.
Планировочные линии застройки определяли две главные улицы: Центральная и Горняцкая, идущие параллельно от центра с подъемом по горному склону и разделенные протяженной возвышенностью со скалистым гребнем.
Принципиально планировочные решения Колыванстроя аналогичны Колывани, хотя по времени застройки они отдалены более чем 200-летним периодом.
Определяющим фактором в этой аналогии был, по-видимому, изначально ландшафтно-архитектурный подход при проектировании горно-промышленных населенных пунктов на Алтае с привязкой к водным объектам. При этом пруд (со слов Светланы Петровны Старовой, на его восстановление выходили всем миром) становится доминирующим элементом в генплане поселка.
Окруженная со всех сторон залесенными горами со скальными гребнями с преобладанием пихтовых и сосновых деревьев, цветущих весной кустарников, в целом застроенная котловина Колыванстроя представляла собой как бы большой амфитеатр, гармонично встроенный в природную среду (рис. 2).
Вследствие такого расположения поселок был хорошо защищен от ветров, что в совокупности с умеренными осадками и теплом способствовало образованию благоприятного микроклимата. В совокупности это создавало привлекательность поселка.
Застройка его, включая промышленные объекты, была осуществлена в очень короткий срок (около семи лет). Благоприятствовало этому обстоятельству то, что заготовка строительных материалов (лес, бутовый камень и песок, известь, глина и др.) осуществлялась непосредственно по месту строительства или на небольшом отдалении.
Идем по территории бывшего поселка
В восточной части этого природного амфитеатра уже почти ничто не говорит о существовании здесь каких-либо построек (рис. 3). Верхний плодородный слой был снят бульдозерами два десятилетия назад, когда брали песок для строительства дороги.
Но природа берет свое – молодые березки начинают заполнять израненное пространство Колыванстроя.
– Просто не узнаю эти места, - вздохнул Николай Васильевич Коновалов. – Лет десять назад здесь было пусто, а теперь все заросло (рис. 4-5).
Западный склон котловины указывает на то, что здесь велись масштабные горнодобывающие работы. Отвалы пустой породы нависают над проезжей дорогой – целая гора (рис. 6). И это несмотря на то, что породу вывозили на засыпку дороги, вконец ее испортив. «Хотели как лучше, а получилось как всегда!».
Сохранились на западном склоне котловины и остатки зданий – стенки, фундамент, ступеньки.… От здания профессионального училища осталась только одна стена (рис. 7-9). Удивляемся: зачем нужно было разбирать стенки, ведь возводились они из природного материала – камня, которого очень много в окрестностях Колыванстроя.
Углубляемся в лесную чащу и как в южно-американских дебрях видим остатки какого здания издалека похожего на пирамиду (рис. 10). Но это, конечно же, не пирамида, а руины механического и электротехнического цехов (рис. 11-12).
– Как все основательно и практично создавалось, - говорю Николаю Васильевичу. – Надежно строили горняки, навеки! Сколького труда и здоровья это стоило!
– А иначе было нельзя, - серьезно отвечает Николай Васильевич. – С горными работами шутки плохи (рис. 13-14).
В небольшом отдалении от остатков цеха замечаем хорошо сохранившийся вход в одну из штолен (вероятно десятая штольня), заваленный породой (рис. 15). Руда, добытая в шахте, подавалась напрямую в корпуса цеха, где затем сортировалась, промывалась и складировалась.
Нелегким был труд рудничных рабочих, особенно при «работах в горе» - подземных выработках (рис. 16): бурильщик, крепильщик, откатчик, взрывник-отпальщик, многие иные шахтерские профессии при низком уровне технического оснащения 30-50-х годов были смертельно опасны. Многие шахтеры того поколения не избежали увечий при завалах, ревматизма и особенно неизлечимого силикоза.
Светлая им память!
Спуск в вентиляционную шахту
Поднимаясь по восточному склону Динамитной горы (Динамитки), почувствовали «дыхание» очень холодного воздуха. Что бы это могло быть (рис. 17)? Через несколько метров все стало на свои места – мы обнаружили вентиляционную шахту, которая хорошо сохранилась (рис. 18). Из тоннеля шахты ветер дул с таким напором, как будто где-то в глубинах горы до сих пор работает мощный вентилятор или авиационный мотор.
Николай Васильевич решил спуститься в шахту, на дне которой сохранился прошлогодний снежник (рис. 19). Мне, со своей поврежденной рукой, оставалось только завидовать своему коллеге (рис. 20).
Поток ледяного воздуха был таким, что с головы Николая Васильевича срывало кепку. Заглянув в тоннель шахты Н.В. Коновалов убедился, что ход тоннеля очень протяженный, но низкий, пол идет под значительным уклоном, покрыт снежным налетом, что делает прохождение полости опасным и рискованным делом (рис. 21). Так что в глубины шахты Васильевич не пошел – это удел экстремалов-диггеров.
Накануне поездки в Колыванстрой я спрашивал у С.П. Старовой (медицинский работник Казанцевского ФАПа, бывшая жительница Колыванстроя) о глубине шахты.
– Километра полтора, - подвела она итог своим подсчетам из далекого детства. – Вольфрам из шахты шел на пушки и танки.
Удивительно тут, конечно, не то, что она преувеличила глубину новостройки наших первых пятилеток в 10 раз, а то, как мало осталось людей сведущих в истории Колыванстроя.
Но на то были свои веские причины….
Мы движемся дальше
Осмотрев шахту, поднимаемся еще выше по склону Динамитной горы (рис. 22.). Обнаруживаем руины еще какого-то здания. Может быть, это был жилой дом или склад, а может быть, рудничная контора (рис. 23.).
С этой высоты (подниматься дальше мы не стали, так как мне сильно мешала больная рука, даже с этой высоты я затем спускался по насыпи буквально на карачках) увидели отвалы одной из шахт Демидовского рудника (рис. 24).
Но его исследование начнем теперь только следующим летом, как и склона (западный и южный) горы Синюхи (рис. 25). Прежде надо залечить раны.
Печальная судьба Колыванстроя, как и многих других рабочих поселков, - это результат грубых просчетов и недальновидности государственной политики того времени, ведомственной разобщенности в решении социально-экономических проблем. В итоге - огромные материальные потери и запущенные возможности.
|
