И вот, наконец, мы едем в пещеру! Прошло четыре месяца теоретических занятий и тренировок (философский кружок пришлось бросить). Мы сами изготовили лестницы, ничуть не хуже красноярских. Сложнее оказалось с веревками. Тогда отечественная промышленность альпинистских веревок не изготовляла. Вместо них в ход шли капроновые рыбацкие фалы, бывшие в дефиците. На тренировках мы использовали веревки из пеньки, причем неважного качества. Для поездки мы выпросили несколько концов фала у знакомых альпинистов. В дальнейшем были налажены связи с «закрытым портом» Владивосток, где веревки было проще раздобыть.
первый раз в пещере
Warning: getimagesize(/images/pages/3pg1_70_70.jpg): failed to open stream: ЅХв вРЪЮУЮ дРЩЫР ШЫШ ЪРвРЫЮУР in /var/www/prirodasibiri/data/www/prirodasibiri.ru/phpinc/show_inc.php on line 128
Ехали мы в Красноярск, на первые Всесибирские соревнования по спасательным работам в пещерах. На этот выезд нам выделили немного денег в университете и в областном Совете по туризму. Добавили своих – из 35-рублевых стипендий, собрали продукты, палатки, одеяла из общежития (спальных мешков ни у кого не было) и веселой толпой отправились на вокзал.
ДОРОГА Сколько нас было, так и осталось тайной. Билетов (в общий вагон, разумеется, где места брались штурмом) было приобретено 52. Но при посещениях столовых всегда оказывалось съеденными 53 порции. Либо кто-то ехал «зайцем», либо у кого-то был «двойной» аппетит. Соревнования должны были проводиться в самой натуральной пещере – знаменитой Торгашинке. Только один из нас, руководитель нашей секции Юра Краковецкий, до этого был в пещерах, в том числе и в этой. В команду, которая должна была выступать на соревнованиях, он отобрал шестерку сильнейших (включая одну девушку, что оговаривалось условиями). Остальные ехали болельщиками, но всем было обещано, что в какую-нибудь пещеру нас сводят. Ночь в поезде пролетела быстро (одни спали, другие пели). В Красноярске мы на автобусе доехали до пригородного поселка Торгашино и пошли пешком в гору по заснеженной дороге (заканчивался апрель).
БОЖЕ МОЙ! И вот среди сосен уже виден дым костров, слышны песни. Настелив лапника, поставили палатки; принесли хвороста, девушки занялись кухней. Где же пещера? Вокруг слегка всхолмленная местность, никаких скал. «Да вот она, рядом» – сказали мне. Я прошел несколько метров по склону, и – боже мой!!! Прямо под ногами разверзлась огромная черная пропасть, с отвесными стенами, дна которой не было видно. Я в ужасе отшатнулся. Не зря у этой пещеры есть второе название – Бездонная! Как в нее лезть? Я сразу перестал завидовать «счастливчикам», вошедшим в команду. Стайка красноярских девчат беззаботно болтала, стоя на краю страшного провала. Я поспешно отошел, боясь позора. Ложился я спать, думая, что спелеологом мне не быть. В горах ни разу я не испытывал такого страха, даже когда бушующий поток ледяной воды сбивал с ног. Ну что же, есть и много других интересных занятий. Свет клином на пещерах не сошелся. «Какой свет? Ведь там темно», – с этой мыслью я заснул.
«ВОЕННЫЙ ПАРАД» Утром в лагере царило веселое оживление. Первое Мая! Праздник! Все готовились к «военному параду». Такого зрелища я еще не видел. Бравые «артиллеристы» гордо несли бревешки, изображавшие орудийные стволы. «Пехота» явно копировала киношную армию «батьки» Махно. «Кавалеристы» восседали друг на друге. «Морфлот», разумеется, был пиратским. «Авиаторы» бежали, рыча и размахивая руками, наподобие пропеллеров. Все участники парада были разряжены и раскрашены самым фантастическим образом. Я тоже шел в колонне «военного оркестра» в чалме, парадном поясе из полотенца, с привязанной бородкой из пучка сухой травы, с лицом, раскрашенным звездами и полумесяцами, гремя «литаврами» из кастрюльных крышек. Зрители катались от хохота. Среди собравшихся, была не только молодежь, вроде нас, но и люди вполне почтенного возраста. В завершение был произведен салют. В центр вышел дедок с ружьем в руках (как оказалось – один из ветеранов изучения красноярских пещер, лазавший в них, когда еще слово «спелеология» никто здесь не знал). Ружье имело 8-й калибр, из него можно было стрелять стандартными армейскими сигнальными ракетами. Все прокричали: «Ура!».
ПЕЩЕРА ОБЩЕДОСТУПНАЯ… После парада участники соревнований стали готовиться к спуску. А меня и еще одного студента, Пашу Ящука, отправили в Торгашино за хлебом – его оказалось маловато. Заодно красноярцы, возвращавшиеся в город, взялись показать нам «общедоступную» пещеру, которая находилась по пути туда. Примерно на середине пути они свернули с дороги на натоптанную в снегу тропку среди деревьев. Вскоре нашим взорам открылись две черные дырки среди подтаявших сугробов, опушенные гроздьями кристаллов инея. На вопрос, в какую из них лезть, наши проводники спросили, какой длины у нас веревка. Мы показали им недовязанную тросовую лестницу (метров 15), которую мы захватили из Томска на всякий случай. «Лезьте в левую, там хватит. А в правую не суйтесь – там далеко лететь, можно расшибиться» – сказали нам.
…ЛЕДЯНАЯ Пока мы шли до первого магазина, а потом с полными рюкзаками обратно, я убеждал себя, что в отличие от Торгашинской, эта пещера – ее звали Ледяной – не страшная. И когда мы снова подошли к двум отверстиям, я был полон решимости. Мы закрепили лестницу за перекинутое через дыру бревно и сбросили оставшийся моток вниз. Дюралевые ступеньки весело зазвенели по невидимому ледяному скату. Мы знали, что спуск не отвесный, но что без помощи веревки или лестницы вылезти обратно по ледяной катушке невозможно. Поскольку веревки у нас не было, пришлось лезть без страховки.
НЕПРОСТОЙ СПУСК С помощью резинки (такой, какую вдергивают в трусы) мы прикрепили обычные фонарики с плоскими батарейками к своим ушанкам (касок у нас еще не было). Я полез первым, что бы вновь не поддаться панике. Спуск оказался непростым делом. На тренировках мы учились подниматься по лестнице, висящей отвесно. Поэтому спуск по лестнице, лежащей на скользком скате был непривычен. Я то попадал ногой на перекладину, то промахивался, повисая на руках. Но – удивительное дело – я совсем успокоился. Добравшись до ровного места, я натянул лестницу, что бы Паше было проще. Когда он спустился ко мне, мы осмотрелись. Под отверстием второго входа был ледяной бугор, на вершине которого в лед был вморожен огарок самодельной, квадратной в сечении, свечки. Мы бросили туда по ледышке. После падения они долго скользили по невидимому нам скату бугра. Мы убедились, что наши проводники говорили правду. Мы стояли в небольшом зале, уже за границей льда, от которого ответвлялись два хода. Я предполагал, что стены пещеры будут черными или белыми, но они были оранжевыми! Как я потом выяснил, они все были покрыты коркой натечного кальцита, насыщенного окислами алюминия, которые и окрашивали их так празднично. Местами неизвестные варвары отбили куски натечного покрытия, применив, по-видимому, немалые усилия.
ШАГИ В НЕВЕДОМОЕ Мы двинулись в глубь. Каждый шаг поражал новизной. В одном месте галерея стала двухэтажной, разделенная посередине почти метровой кальцитовой коркой. В разрезе было видно, что она сложена из сросшихся кристаллов, блестевших при свете фонарей. Еще дальше в потолке зияла винтовая труба, по которой, упираясь в стены руками и ногами, мы забрались на верхний этаж. Мой спутник, все время что-то бурчал или напевал себе под нос, не давая мне сосредоточиться. Я послал его поглядеть дальнюю галерею, а сам сел на верхонки, которые постелил на камне, потушил фонарь, и несколько минут наслаждался темнотой и тишиной. Я понял, что пещеры мне по душе. …В лагерь мы пришли, когда уже темнело. Все команды, судейская коллегия и наблюдатели были уже в пещере. Там они проведут всю ночь. После ужина мы долго сидели у костра, но на этот раз, никто не пел. Негромко беседуя между собой, мы все думали о тех, кто внизу.
Тому, что Красноярск – одно из мест, где зародилась отечественная спелеология, есть несколько объяснений. Во-первых, возле Красноярска немало пещер, в том числе в черте города и в его «зеленой зоне», где любят отдыхать горожане. Во-вторых, это, наверное, единственный город в России, где скалолазание, как вид активного отдыха, еще на рубеже 19-20 веков было распространено среди широкого круга горожан.
ВСЕ ДЕЛО В СТОЛБАХ Все дело в Столбах. Так называются причудливые скалы, сложенные сиенитом (разновидность гранита), возвышающиеся недалеко от города, о которых с восторгом сообщали уже первые русские землепроходцы этих мест. Сейчас большинство из них находится на территории заповедника того же названия. Каждый «столб» носит имя, обычно в соответствии со своими очертаниями: «Перья», «Дед», «Беркут» и тому подобное. Когда красноярцы начали подниматься на вершины скал – неизвестно, но к началу 20 века обычай проводить на Столбах воскресные дни был уже широко распространен. Заядлые «столбисты» одевали неизвестно как сложившуюся форму: высокие калоши (в них ноги хорошо держатся на скале), широкие шаровары, кушак из нескольких метров прочной ткани, короткая жилетка поверх рубахи, и, почему-то – феска. Лазали по Столбам не только мужчины, но также женщины и дети. Более опытные обучали новичков. Лазали по определенным маршрутам – «ходам». Обычно, они назывались именем того, кто их открыл и прошел первым. Об иностранном альпинизме (в России тогда его, практически не было) «столбисты» ничего не знали и накапливали свой опыт сами, методом проб и ошибок. Страховка применялась только гимнастическая – подставленное плечо, поданная рука, кушак. Знающий ход, водил по нему других, показывая, куда ставить руки и ноги и вообще как лезть. Некоторые ходы оставались тайной первопроходцев. В советское время Столбы воспитали многих известных альпинистов, начиная с легендарных братьев Абалаковых (Виталий Абалаков в 1933 году возглавил первое технически сложное восхождение на вершину горы Белухи). Красноярские спелеологи тоже начинали как «столбисты». Из «столбизма» они взяли не только приемы лазания, пригодившиеся в пещерах, но и дух коллективизма, взаимопомощи и взаимообучения. Однажды, поднимаясь с красноярцами на скалу Токмак, я видел, как лидер и создатель красноярской спелеологии Игорь Ефремов на ходу обучал правильным приемам неизвестных ему случайных новичков. Красноярцы были инициаторами создания спелеологических групп в Новосибирске, Томске, Абакане, Кемерово.
